AMMIAC. узнал, как живут и работают медсестры и медбратья столичных больниц.
Анастасия Осипова, будущая медсестра детского отделения, студентка медицинского колледжа №1 ДЗМ. Девушка решила, что станет медицинской сестрой, когда мама рассказала ей о героической работе их предка.
"Мой прапрадед - военный медик, ветеран ВОВ, Антон Григорьевич Глинчук. Лично я с ним, к сожалению, не знакома, но мне с детства рассказывали о том, сколько подвигов он совершил. На меня это произвело огромное впечатление!
Просто вот сама мысль о том, что ты можешь спасать жизни, ну это просто что-то нереальное.
И я пошла в медицинский колледж №1 ДЗМ после 9 класса, этим летом получу диплом по специальности "Сестринское дело", у меня специализация "Сестринское дело в педиатрии".
Это большая ошибка называть медсестер младшим медицинским персоналом, младший персонал - это санитарки.
Я уже на втором курсе получила квалификацию "Средний медицинский персонал" и право работать по профессии. Одна из первых стажировок была в городском перинатальном центре, в отделении реанимации. Ухаживала за самыми тяжелыми детками – недоношенными. И вот этим малышам я делала инъекции, брала кровь, пеленала. Конечно, студента самостоятельно к детям никто не подпускал, все делала под наблюдением старших сестер. Но я же в семье многодетной родилась, поэтому мне легче с детьми в этом плане контактировать. Я очень многих пациентов своих помню, для каждого есть место в сердечке. Каждый особенный. И очень много позитива дарят. Особенно в перинатальном центре. И особенно родители, которые видят, что ты там помогаешь их ребенку, они приходят ну с такой благодарностью, с такой отдачей. Просто потрясающе!"
Во время пандемии Анастасия Осипова сама попросилась работать в "красную зону", куда приходили люди с подозрением на коронавирус, и Настя брала необходимые анализы.
"Самое трудное в нашей работе – держать эмоции в узде.
Мне было очень страшно, все было в первый раз!
Потому что, несмотря то что в колледже мы все манипуляции многократно отрабатывали на фантомах, страшно сделать что-то не так. У тебя в голове мысли, что вот что-то сделаешь – человеку станет хуже. А ему и так нехорошо. Потому что приходят люди с болезнью, больные. Все-таки пациенты. Но потом как бы чем старше становишься и чем больше практик проходишь, ты учишься сдерживать эти эмоции.
Я себе говорила: "Настя, если ты эту манипуляцию не сделаешь, будет еще хуже этому человеку!". Это помогает.
То есть мысль о том, что ты спасаешь, что ты хочешь, чтобы пациенту стало легче. Это помогает прийти в себя. После этих мыслей ты можешь спокойно подойти к человеку и сделать все, что нужно".
Вера Абдушева, старшая медсестра отделения анестезиологии-реанимации для больных кардиологического профиля ГКБ им. Вересаева. Она и вне рабочего времени спасает жизни, потому что для нее это не просто профессия, а смысл жизни.
"Я всегда знала, что пойду работать в медицину: в детстве я ставила капельницы куклам и кормила их таблетками из песка. Поэтому, когда я поступила в медицинский колледж, никто из родных не удивился. Теперь я уже 17 лет в профессии. Вообще-то, я училась на фельдшера скорой помощи, но так жизнь сложилась, что взяли на работу в больницу им. Вересаева операционной медсестрой. Честно говоря, мне так сразу стало скучно, и я попросилась в реанимацию.
Сегодня я старшая медицинская сестра, у меня в подчинении 20 медсестер, 12 санитарок и 1 кастелянша "и все врачи", как шутят мои сотрудники.
Конечно, это юмор. Но чтобы даже молодые начинающие врачи могли работать в полную силу, мы, медсестры, должны сделать так, чтобы все в отделении работало как часы: скоординировать оформление пациентов, обеспечить препаратами. Сейчас у нас действует система пит-стоп, это значит, что пациент попадает в больницу и уже через 8-12 минут он в рентгеноперационной.
Согласно европейскому стандарту – не более 35 минут из машины скорой помощи до восстановления кровотока в пораженном сосуде с помощью постановки стента.
Конечно, мы спасаем жизни. Но работа в таком темпе - огромный стресс для персонала. Не каждый выдерживает!
Никогда не возьму на работу флегматика, такой человек просто не выживет в реанимации, он быстро выгорит профессионально, даже если специалист хороший.
Вот в прошлом году пришла на собеседование девушка, которая сказала: "Мне нужна работа, где не нужно сидеть", и теперь она работает. Тем, кто работает давно, тоже сложно: эмоциональное выгорание в нашей профессии - очень большая проблема! Ведь, с одной стороны, медсестра должна сочувствовать пациенту, а с другой – хладнокровно проводить необходимые манипуляции. Важно уметь переключаться.
Я говорю своим сотрудникам: все что происходит в отделении, вы оставляете в отделении.
У меня есть личный рецепт – я довольно серьезно занимаюсь спортом, пауэрлифтингом, а еще обожаю выращивать цветы, у меня дома настоящий дендрарий. Ну и семья, конечно, это главное. Правда, меня работа не оставляет даже в отпуске: как-то летела с семьей из Турции, в самолете по громкой связи объявили, что человеку плохо, и попросили отозваться медиков. Я подошла, а там – 40-летний пациент по моему профилю! Все симптомы гипертонического криза: тахикардия, рвота, систолическое давление зашкаливает за 200 мм рт. ст… Я вскрыла самолетную аптечку, снизила давление препаратами, все закончилось благополучно. Честно говоря, мне "везет" на такие случаи, поэтому в сумочке всегда бинт и спиртовые салфетки. На всякий случай".
Иван Галюжин, медицинский брат НИИ СП им. Н.В. Склифосовского. После школы коренной москвич Иван уехал в Кисловодск, чтобы закончить самый известный в стране медицинский колледж по специальности "Массажист".
"Мне 26 лет, летом будет 4 года, как я работаю в НИИ Склифософского.
Я медбрат в неврологическом отделении, и я – абсолютно слепой человек с самого рождения.
Мешает ли эта особенность в моей работе? Скорее наоборот. Я делаю массаж. Мои пациенты – люди после инсульта, часто, когда их привозят на первый сеанс, они не могут пошевелить ни рукой, ни ногой… Моя задача – вернуть им возможность двигаться. Тут важно укрепить связочный аппарат.
Правильный массаж помогает в реабилитации даже после COVID-19: если правильно промассировать, остается минимальный риск легочных осложнений.
При пневмонии массаж помогает, отходит мокрота лучше, и можно обойтись без отхаркивающих лекарств. Я могу очень долго рассказывать, потому что обожаю свою работу. Но я не планирую работать медбратом всю жизнь. Я мечтаю стать врачом-психотерапевтом. Сейчас учусь заочно в Московском институте психоанализа".
Светлана Исаенко, старшая медицинская сестра в детской городской поликлинике №42.
"Я уже 20 лет работаю медсестрой, сейчас – старшей медсестрой в детской поликлинике, у меня 12 подчиненных.
Я всегда им говорю, что главные качества в работе с детьми – это позитивный настрой и терпение. Для маленького пациента укол или анализ крови - это ведь большое событие.
Часто приходится уговаривать, даже сказку можно рассказать или порисовать, чтобы ребенок преодолел страх. А потом важно пожалеть. Вообще-то, с детьми всегда работать хорошо. Даже если я прихожу на работу, а настроение не очень, вижу малышей и начинаю улыбаться. Но работа с детьми - это ведь прежде всего работа с родителями.
Что меня расстраивает в моей работе, так это недоверие, с которым сегодня многие родители относятся к медицине.
Например, они читают интернет и начинают отказываться от прививок! Мне это непонятно, ведь есть научные исследования. Сейчас я вижу, как не только врачи, но медсестры обзванивают родителей, уговаривают соблюдать календарь прививок".